Научная работа А.А. Власовой по целому ряду параметров заметно выделяется на фоне современных филологических исследований. Хотя сама тема диссертации определена вполне академично – «Жанровый инвариант и его модификации в фольклоре и литературе», материал для анализа выбран весьма необычный. Актуальную для современной теории литературы проблему построения жанрового инварианта автор берется решать на примере такого маргинального для классической словесности жанра, как так называемый «садистский стишок». Выбор столь необычного материала исследования оказывается оправданным, что убедительно доказывает автор в первой части своего автореферата.
«Садистский стишок» – это жанр современного детского фольклора, впервые зафиксированный всего несколько десятилетий назад. Однако, как показывает в своей работе А.А. Власова, сравнительная «молодость» жанра не помешала ему бурно развиваться и модифицироваться, буквально на наших глазах завоевывая популярность в новой среде – в молодежной субкультуре. Попадая в новую среду бытования (в сеть Интернет, в тексты песен рок- и панк-групп), «садистский стишок» в значительной степени трансформируется: «появляются новые элементы текста, увеличивается объем текста, меняются событийный ряд, стихотворный размер, помимо вербальной появляется музыкальная составляющая» (С. 17). Однако некоторые элементы традиционной жанровой модели, напротив, оказываются исключительно устойчивыми: персонажная система, сюжет, связанный с жестоким насилием, и т.д.
А.А. Власова в своей работе предприняла попытку построить инвариантную жанровую модель «садистского стишка» в его «классической» форме (здесь автор опирается на записи 1980-х гг.). В целом попытку следует признать удачной: в работе выделены четыре базовых параметра: размер текста (2, 4 строки), стихотворный размер (4-стопный дактиль), рифмовка (клаузулы мужские и женские, смежная по схеме: AAbb, aaBB, AABB), сюжетная ситуация опасности, в которой оказывается ребенок или взрослый, страдающий от детей.
Построение инвариантной жанровой модели садистского стишка позволяет автору убедительно анализировать дальнейшие трансформации и модификации жанра, возникающие при его переходе в другую культурную среду: из детского фольклора в молодежную субкультуру. Механизм подобных трансформаций А.А. Власова разбирает во Второй главе.
Остается только пожалеть, что автор не ставит обратной задачи – рассмотреть, как возник классический «садистский стишок», инвариантная жанровая модель которого выявлена в работе. Вопрос о генезисе «садистского стишка» является очень сложным и важным для исследователей детского фольклора, А.А. Власова упоминает о полемике по этому вопросу, однако не высказывает собственного мнения. Возможно, именно инвариантная жанровая модель, построенная автором, могла бы помочь в подобных исследованиях. Впрочем, А.А. Власова, определяя цели и задачи своей работы, и не претендовала на то, чтобы разрешить сложный вопрос о генезисе жанра. Зато «особенности жанровых модификаций “садистского стишка” в текстах современных субкультур» (С. 7) автор анализирует очень основательно и убедительно.